Школьные чаты подобострастно славят градоначальника: средние и старшие выходят на учёбу, наряду с малышами. Все, у кого наболело, испускают отчаянные вопли неприкрытого счастья.
И нет, не убеждает.
Не присоединяюсь к праздничным манифестациям внутри отдельно взятых сообществ. Так называемое «дополнительное» образование школьников по-прежнему в опале, а его ценители — в глубоком недоумении.
Люди в возрасте 7-18, в отличие от весенней ситуации, включены в присутственный график. Они перемещаются по городу, совершают разнообразные маршруты и общаются в больших коллективах. На этом фоне, продолжающийся дистант в музыкальных школах и школах искусств элементарно непонятен. Лично у меня язык не поворачивается объяснять его заботой о чьём-либо здоровье. Более того, я считаю его особенно вредоносным, а поймут меня все те, для кого ДМШ — это часть жизни. Возможно, круче: стиль жизни, её стержень, её организационная основа.
Не выводя с дистанта музыкальные школы, мэрия тем самым приравнивает их к пресловутой кружковости. Вердикт звучит, по факту, примерно так: без этого можно жить. Унизительная, формальная вывеска «дополнительное образование» сделала своё чёрное дело, позволив так легко и грубо распорядиться судьбами преподавателей, учеников и их семей. Порой возникает ощущение, что, распоряжаясь, чиновники не утрудили себя мыслями по сути: а что же, собственно, происходит в ТОЙ САМОЙ, НЕОБЯЗАТЕЛЬНОЙ части жизни тысяч детей?
Все мы мирились с весенним локдауном, когда выехать в центр составляло проблему. Но нет, теперь контекст изменился. Можно — всё! Вот только за маленьким трагическим исключением.
Мнение власти: основное присутствует, факультативное меняет формат. Потери — а где они?
Взгляд изнутри: покалечена, изувечена жизнь целого среза общества, многих интеллигентных семей. ДМШовец, обучаемый дистанционно, — это маленькая такая верхушечка огромного айсберга.
Я преподаю в консерваторском училище теорию музыки, о чём периодически повествую на своём канале. С теми или иными нюансами, очная жизнь на уровне СПО имеет место, и я как профессионал, даже переболев (официально) ковидом, почти не выходила из классного режима. Всячески отстаивала своё на то право!
В материнской же роли я… простите за прямоту, хлебнула по полной. Мои старшие дети десяти и восьми лет, пианистка и духовик (не без специальных планов), перевернули жизнь учительской семьи кверху дном. Сужу по себе, но осмелюсь сказать за многих, от имени многих.
Кто такие родители ребёнка-музыканта? Это жёсткие и принципиальные организаторы, «великие комбинаторы», знатоки логистических решений, умельцы сочетать несочетаемое. Это мамы и папы, которые, без преувеличения, планируют свой личный рабочий график на сезон… исходя, в первую очередь, из детской занятости, из актуального расписания дочерей и сыновей. Это люди, не привыкшие себя жалеть и не лишённые амбиций. Это мой круг, я с такими на одной волне!
И вот — приходит разнарядка:
мол, ваш семейный уклад нам трын-трава, садитесь дома, обучайтесь по видеосвязи, результат же извольте обеспечить. Не можете, не получается? А должны. Вам предоставляется «полноценная, современная, технологичная» альтернатива очному графику — а вы смеете высказывать недовольство? Не тянете сами — нанимайте специально обученных людей…
Господа, куда мы катимся? В позапрошлый век, в царство частной, домашней практики? Прочь от лицензированного образования? Мне лично видится, что так.
Катя учится у даровитой Татьяны Петровны в музыкальной школе… назовём её школой А. Школа А, расположенная на некотором конце Москвы, в своё здание никого впустить не может. Более того, напуганный директор школы А строжайше запрещает своим подчинённым заниматься с подопечными на нейтральной территории. Татьяна Петровна делает по видеосвязи всё, что возможно, но способной Кате этого мало. И вот назревает решение.
Консерваторская подруга Татьяны Петровны, заслуженный учитель Евгения Михайловна преподаёт в не менее чудесной школе Б, на противоположной окраине столицы. В гости к Евгении Михайловне — на регулярной основе и за приличную плату — устремляется абитуриентка училища Катя. С папой. Полтора часа в один конец. Папа, потерявший половину рабочего дня, переходит в режим трёхчасового ночного сна. Папа — подвижник.
Впрочем, как и мама Юры, «по обмену» доверенного Евгенией Михайловной «давней приятельнице Танечке»… Юрик с мамой истово катаются на всех видах городского транспорта, только бы попадать на регулярные уроки, пусть и не к родному педагогу. Юрке поступать года через три, но пахать надо здесь и сейчас.
Сколько их нынче в нашем чудесном метрополитене — одержимых родителей вместе с талантливыми детьми, несущихся хоть на край света в погоне за ДОПОЛНИТЕЛЬНЫМ образованием? За «ненужной», «необязательной», «совершенно лишней» деятельностью из категории «блажь», которая есть, на поверку, условие морального здоровья юных людей искусства? Сколько несчастных при этом инфицируется на дальних маршрутах?
Семьи креативят, выворачиваясь наизнанку, выдумывая сложнейшие схемы с участием многих лиц и разнообразных локаций. Увеличивая, при этом, риски заражения в разы — по сравнению с почти забытой возможностью спокойно заниматься в СВОЕЙ школе. Тратятся огромные деньги — на обучение «бюджетных» детей. А нужны ли тогда вообще музыкальные школы — и кому они встали поперёк горла?
Давайте-ка вдумаемся, господа чиновники: преподаватели ДМШ — люди. Это лучшие из людей.
Я за то, чтобы их нагрузка была нормированной и оставалось время для семьи!
Если кто-то случайно не в курсе: педагогическая работа на дистанте такую опцию, увы, исключает начисто.
За здравый смысл, ребята.
Ждём новых приказов — и продолжаем прыгать выше головы.
Всем здоровья.
Автор «Учитель гармонии»
